Это безумие — жить с мужчиной, который не уходит только потому, что ленится...
Человек привык себя спрашивать: кто я? Там ученый, американец, шофер, еврей, иммигрант... А надо бы все время себя спрашивать: не говно ли я?
Любовь — это для молодежи. Для военнослужащих и спортсменов... А тут все гораздо сложнее. Тут уже не любовь, а судьба.
Мы без конца ругаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов?
Главное в книге и в женщине — не форма, а содержание.» Даже теперь, после бесчисленных жизненных разочарований, эта установка кажется мне скучноватой. И мне по-прежнему нравятся только красивые женщины.
Жизнь прекрасна и удивительна!» — как восклицал товарищ Маяковский накануне самоубийства.
Я давно уже не разделяю людей на положительных и отрицательных. А литературных героев — тем более. Кроме того, я не уверен, что в жизни за преступлением неизбежно следует раскаяние, а за подвигом — блаженство. Мы есть то, чем себя ощущаем.
Большинство людей считает неразрешимыми те проблемы, решение которых мало их устраивает.
Единственная честная дорога — это путь ошибок, разочарований и надежд.
Порядочный человек — это тот, кто делает гадости без удовольствия.
Ты утверждаешь — значит, не было любви. Любовь была. Любовь ушла вперед, а ты отстал.
Когда человека бросают одного и при этом называют самым любимым, делается тошно.
Всю жизнь я дул в подзорную трубу и удивлялся, что нету музыки. А потом внимательно глядел в тромбон и удивлялся, что ни хрена не видно.
Чего другого, а вот одиночества хватает. Деньги, скажем, у меня быстро кончаются, одиночество — никогда...
Знаешь, что главное в жизни? Главное — то, что жизнь одна. Прошла минута, и конец. Другой не будет...
Не так связывают любовь, дружба, уважение, как общая ненависть к чему-нибудь.
Я шел и думал — мир охвачен безумием. Безумие становится нормой. Норма вызывает ощущение чуда.
Лучший способ побороть врожденную неуверенность — это держаться как можно увереннее.
Чем безнадежнее цель, тем глубже эмоции.
Я думаю, у любви вообще нет размеров. Есть только — да или нет.
Целый год между нами происходило что-то вроде интеллектуальной близости. С оттенком вражды и разврата.
Я предпочитаю быть один, но рядом с кем-то...
Живется мне сейчас вполне сносно, я ни черта не делаю, читаю и толстею. Но иногда бывает так скверно на душе, что хочется самому себе набить морду.
Человек человеку — все что угодно... В зависимости от стечения обстоятельств.
Нормально идти в гости, когда зовут. Ужасно идти в гости, когда не зовут. Однако самое лучшее — это когда зовут, а ты не идешь.
Я не буду менять линолеум. Я передумал, ибо мир обречен.
Я закуриваю, только когда выпью. А выпиваю я беспрерывно. Поэтому многие ошибочно думают, что я курю.
